|
anlazz.livejournal.com 20.07.2016 09:11
Удивительно, но примерно в то же самое время, когда я писал том, как современный (а на самом деле, любой) капитализм лишает человека способности к творчеству, и значит, необходимо иное общество, которое смогло бы снизить пресловутое давление Инферно на человека, на глаза мне попалась заметка совершенно противоположного плана. Автором ее является известный блогер, именуемый «профессором Лопатниковым». Кажется, он действительно был профессором в советское время, однако теперь живет в США, где весьма неплохо устроился – что, впрочем, не важно. Важно то, что данный блогер позиционирует себя, как «сталиниста» и сторонника СССР. (В котором занимал достаточно высокое место в общественной иерархии.) Однако в указанной заметке он акцентирует внимание на том, что в предвоенном СССР произошло значительное устрожение трудового законодательства, и вообще, усиление «эксплуатации» советских людей. Для их же блага!
"Война, дорогие друзья, это не лобио кушать! – Победа требует напряжения все сил, как только ее тень появляется на горизонте!"
Эта достаточно логичная мысль, однако, впоследствии, приводит к другой не менее логичной мысли. А именно:
"Это и означает только одно: из этой ловушки можно выбраться ТОЛЬКО УВЕЛИЧИВАЯ ИНДИВИДУАЛЬНУЮ ТРУДОВУЮ НАГРУЗКУ. ИНОГО ПРОСТО НЕТ, нравится это кому-то или нет. Иного нет потому, что 2+2=4 и отменить это ни Глазьев, ни Кудрин не в состоянии."
Проще говоря, надо больше работать и меньше потреблять – и тогда все будет хорошо. Эту мысль господин Лопатников, судя по всему, считает крайне новой и оригинальной. Однако на самом деле, она давно уже выступает мэйнсримом для постсоветского пространства – к примеру, «либералы» начали высказывать ее с самого начала. Более того, именно она является одним из основных консенсусов современной российской (и не только) политической жизни, объединяя и «либералов», и консерваторов, и даже часть левых.
* * *
Причин этому несколько – однако для правых они имеют «системное» происхождение. Для них, как известно, оптимумом является получение рабочими такой заработной платы, при которой происходит воспроизводство рабочей силы – а все остальное следует тратить на капиталистическую конкуренцию). Но вот для левых, особенно для коммунистов – а сталинисты, как правило, себя к таковым причисляют – это выглядит достаточно странно. «Народ зажрался» – в устах коммуниста звучит не просто дико, а очень дико. И уж конечно, тут не стоит забывать, что изначально левая, не говоря уж о коммунистической, идея выстраивалась на совершенно иных принципах. А именно – на том, что переход общества на социалистические рельсы неизбежно приведет к улучшению жизни трудящихся. Ради этого, собственно, все и затевалось.
И вплоть до самого 1917 года ни у кого не возникало сомнений, что будет именно так. Поскольку, во-первых, прекращается сверхпотребление хозяев – все это строительство дворцов, яхт, поместий, потребление дорогостоящих продуктов и т.д. А во-вторых, что еще важнее – поскольку прекращается трата сил и средств на конкурентную борьбу. Однако особенности среды, в которой произошла Русская Революция, внесли свои коррективы в указанное представление. Во-первых, переход к диктатуре пролетариата случился не просто в не слишком развитой стране – он случился в период, когда эта страна оказалась в состоянии страшнейшего кризиса. (К примеру, было невозможно организовать банальную доставку хлеба из Сибири, где он был в избытке, в города Центральной России.) Если добавить сюда Гражданскую войну в совокупности с иностранной интервенцией, то станет ясно, что особого улучшения положения ждать не следовало.
Тем не менее, даже в подобное страшное время были решены некоторые жизненно-важные вопросы. К примеру, вопрос жилищный – если до Революции подавляющее число пролетарского населения существовало в условиях чудовищной скученности, то уже в 1918 – 1919 годах началось расселение его в «освободившиеся» квартиры господ. Та самая «коммуналка», которая казалась Адом для советского человека послевоенного времени, для 1920 годов выглядела, как однозначное приобретение (по сравнению с бараками и подвалами, где ранее обитал пролетариат). Более того, именно в данное тяжелое время Советская власть сумела наладить пусть минимальное, но снабжение граждан жизненно важными вещами, такими, как хлеб и дрова – что не спасало от голода и холода, но гарантировало, по крайней мере, выживание. И разумеется, все это прекрасно понималось тогдашним населением – что можно увидеть по достаточно высокой лояльности его к большевикам.
Однако понятно, что после прохождения этого «локального минимума» указанное понимание исчезло. Т.е., было понятным, что Советскую власть поддерживали, но как и за что – особенно не задумывались, поскольку даже с точки зрения советского человека 1950 годов в 1920 был однозначный ад. Ну, а раз так, то значит поддерживали за что-то иррациональное – поскольку рациональных оснований не было. Что же касается поздне- и пост-советских людей, то для них тот факт, что советский период в момент своего становления выступал, как совокупность всеусиливающихся трудностей, стал неоспоримой истиной. Ситуацию ухудшало еще и то, что «досоветская» жизнь для позднесоветских людей, совершенно закономерным образом, воспринималась через призму дореволюционного искусства. А последнее было искусством, разумеется, буржуазным – описывающим жизнь с т.з. представителя господствующих классов. Особенно это касается столь любимого в данный период «Серебряного века» – периода, когда русская интеллигенция, точнее ее значительная часть, отбросила свое народолюбие и начала открыто наслаждаться подвернувшейся роскошью. И вот, по сравнению со всеми этими «ананасами в шампанском», описание жизни после Революции, разумеется, проигрывало практически по всем материальным критериям…
* * *
На, а далее – разумеется, весь советский период стал восприниматься, как эпоха напряженного и труда и более чем скромного быта. Причем, если для противников социализма все это являлось очевидной причиной ненавидеть «проклятый совок», то для многих его сторонников – считать его идеалом «истинно духовной жизни». Дескать, не «жрали в три горла – и были счастливы». Кто конкретно сейчас жрет – не рабочие же, получающие в среднем 20 тысяч – как правило, не указывается. Хотя сделать это следовало бы. Равным образом, следовало бы конкретизировать понятие «жрать» – поскольку в течении ста последних лет соотношение разных сторон потребления неоднократно менялось. В частности, сейчас действительно велико потребление разного рода продуктов – однако в большинстве случаев, продуктов, сильно «удешевленных» относительно того же начала XX века. И благодаря технологическим достижениям, и благодаря распространению массовых фальсификаций, в результате чего, ту же колбасу сейчас следует считать «мясом» очень и очень осторожно (а лучше вообще этого не делать).
Нет, конечно, есть в жизни современных людей и однозначное сверхпотребление – к примеру, в виде покупок т.н. «брендовых вещей», от одежды до мобильных телефонов. И страдают от этого не только богатые слои. Но, в целом, указанное сверхпотребление занимает в жизни большинства россиян незначительное место. (Кстати, то самое, которое ранее занимало приобретение сокровищ. Рабочий начала XX века, к примеру, мог купить серебряную ложку – а современный его аналог покупает iPhone.) Случаев «недопотребления» гораздо больше. Впрочем, все это не особенно важно по сравнению с тем, что никакого обязательного снижения уровня жизни (и увеличения трудовой нагрузки) при «смене режима» не существует. Если даже в условиях полнейшей катастрофы 1917-1919 годов, вызванной «суперпозицией» мирового и российского суперкризисов удалось несколько улучшить жизнь «трудовых слоев», то это значит, что Революция, напротив, несет огромный положительный заряд (ровно так, как и предсказывалось классиками).
Что же касается увеличения нагрузки на советских людей перед Второй Мировой войной, то надо понимать, что это, конечно, сыграло свою роль в модернизации. Однако, во-первых, основывалось оно на достаточно комфортных для трудящихся трудовых нормах предыдущего периода. А, во-вторых, разумеется, на особом советском типе экономики. Без указанных условий никакое ужесточение выступить основой для повышения эффективности не может. Собственно, наглядный пример этого – уже упомянутая ситуация в Российской Империи времен Первой Мировой войны. Вот уж когда с рабочих драли три шкуры – никакому Сталину подобного и не снилось. Разумеется, уголовного наказания за нарушение трудовой дисциплины не было – однако оно и не требовалось: лишение человека работы, тем более с «волчьим билетом», было сравнимо со ссылкой в Сибирь. Впрочем, и в Сибирь ссылали, причем безо всяких уголовных дел – чисто административным порядком. Однако главным наказанием, посерьезнее каторги и ссылки, был Царь-голод, главный палач и жандарм для бедняков вплоть до самой Революции. О том, что можно было умереть от голода или холода «просто так», во вполне благополучном времени и месте, до Революции знали не понаслышке – а вот в советское время, особенно после войны, это знание исчезло. (Нет, о голоде, конечно, знали – но лишь как результат неких экстраординарных событий, как, к примеру, в 1946 году. Ну, и конечно, в данном случае речь шла именно о голоде, а не о голодной смерти.)
Однако, как можно легко догадаться, данная особенность не особенно помогла Российской Империи в построении светлого будущего. Скорее наоборот. Не помог ни 10 часовой рабочий день, ни драконовское трудовое законодательство, ни наличие единой государственной идеологии в виде «православия-самодержавия-народности», ни полная перлюстрация писем, ни обязательная государственная цензура. Не помогли казачьи нагайки и солдатские штыки. Не помогли даже расправы с «бунтовщиками» по нормам военного времени. Все это оказалось бессильным по сравнению с главной бедой Империи – нацеленности ее производства на удовлетворение личной выгоды хозяев. В итоге переплаты за ту же военную продукцию были огромными, а самым лучшим способом увеличения дохода выступала «тесная договоренность» с теми или иными государственными сановниками. (Модернизация производства по сравнению с этим приносила ничтожную прибыль.)
Собственно, на этом можно было бы и закрыть тему – поскольку понятно, что все ухищрения по выжиманию из работников еще большей доли прибавочной стоимости ничего не стоят по сравнению с уничтожением её в рамках капиталистической конкуренции и капиталистического потребления. А уж тем более – в рамках полуфеодальной абсолютной монархии, в которой всесильные сановники могли поражать буржуазных европейцев непостижимой для тех роскошью, полученной из разграбления несчастной страны. Смешно, но когда в советское время мы читали про блестящую жизнь русских аристократов, то совершенно не задумывались об этом. Впрочем, мы тогда вообще мало о чем задумывались…
* * *
Впрочем, если уж указанного примера будет мало, то можно привести еще одну страну, туго «затянувшую пояса» ради великой цели – и так же оставшуюся в истории, как проигравшая. Причем, страна, достаточно хорошо сравниваемая с СССР, и более того, вот уже четверть века восхваляемая антисоветчиками, как образец несравненной эффективности. Речь идет, разумеется, о Третьем Рейхе. Постсоветские люди давно уже воспринимают это государство, как, разумеется, преступное явление, принесшее горе окружающим – однако достаточно приятное для населяющих его народов. По крайней мере, утверждение, что «Сталин хуже Гитлера, так как Гитлер убивал чужих, а Сталин своих» последние десятилетия выступает несомненным мейнстримом. Однако при внимательном рассмотрении становится ясно, что подобное представление, основанное, в основном, на «трофейных» фильмах, имеет малое отношение к реальности. Да, определенный гламур в Третьем Рейхе был – вот только «доставался» он исключительно представителям крупной буржуазии и высокопоставленным государственным деятелям. Для рабочих же вместе с крестьянами открывались совершенно иные «перспективы».
Во-первых, стоит заметить, что после самого своего прихода нацисты бросили все свои силы вовсе не на борьбу с евреями. Первой их жертвой стали рабочие активисты – уже в 1933-34 годах все рабочее движение в стране было разгромлено и заменено марионеточным «Германским Трудовым Фронтом». (Наверное, буржуа семитского происхождения встречали подобное с радостью – не ведая, что ждет их в будущем). И это было вовсе не частным случаем, а напротив, следствием долговременной политики. В результате которой, к примеру, зарплата рабочих в кризисном 1932 годы была выше, нежели в «победном» 1936. (16 центов в час против 13 в пересчете на американские доллары.) Одновременно с этим было снято ограничение на продолжительность рабочего дня, могущего теперь достигать 12 часов (!), чего не было в Германии с конца XIX века! А для молодежи вообще была введена всеобщая трудовая повинность, обязавшая ее работать бесплатно! И это все при том, что промышленность заваливалась огромными военными заказами, приносящими ее владельцам баснословные барыши.
И это все – вовсе не для «славянских рабов», а для самой что ни на есть «расы господ». Если прибавить сюда ограничение на потребление продуктов – те самые 100 маргарина в неделю, в которые никогда не верили поздне-советские люди, несмотря на огромное количество свидетельств, то станет понятным, что «победители всего мира» жили не сказать, чтобы блестяще. Правда, оставались еще надежды на будущие поместья на Востоке, ради которых, собственно, немецкие граждане щедро поливали своей кровью землю от Сталинграда до Эль-Аламейна. Но мечты, понятное дело, оставались только мечтами – если не считать «поместьем» два метра земли для бесчисленных могил «арийских завоевателей»!
В общем, получается, что идея «затянуть пояса ради будущих торжеств» не только не является исключительно советской особенностью. А напротив – она является особенностью антисоветской, не важно, идет ли речь об капиталистическо-феодальной Российской Империи со своим «крестом на Святой Софии», или об супер-империалистическом Третьем Рейхе. А реальный СССР, напротив, выступал за совершенно обратный процесс – за улучшение жизни трудящихся. И реальная модернизация строилась вовсе не на страданиях народа – напротив, она уменьшала их количество. Так, как, к примеру, трактора на порядки уменьшали тяжесть крестьянского труда. Да, было тяжело – но эта тяжесть определялась крайне неблагоприятными начальными условиями слабо развитой страны, а вовсе не сознательным движением к ее увеличению.
И неудивительно, что, к примеру, уже в 1947 году, практически после войны и недавно пережитого голода страна вышла на такой уровень производства, что стало возможным отменить существовавшую карточную систему распределения. А уже в 1949 году началось плановое ежегодное снижение цен. Хотя, казалось, СССР находится в состоянии послевоенной разрухи и одновременно осуществляет массу военных и промышленных программ – а нет, надо было думать и о том, чтобы граждане жили лучше. Но, если честно, то ничего удивительного в подобном нет: Советская власть все время своего существования опиралась только на поддержку граждан – и как стоило бы этой поддержке исчезнуть, исчезла и Советская власть. Собственно, так и случилось в последствии. Однако в 1940 годах руководство страны еще понимало данную особенность – в отличие от 1980 годов. С соответствующими результатами для тех и для других…
* * *
Впрочем, для нас сейчас гораздо важнее тот факт, что верными являются именно представления «классиков», а не бесконечные измышления современников, как правых, так и левых (в том числе и тех, кто считает себя коммунистом). Что, разумеется, любая перестройка общества требует затрат – однако при всем этом выгода от более совершенного устройства общества всегда будет больше. Правда, стоит не забывать, что указанная перестройка возможна только в состоянии суперкризиса – а последнее, естественно, ухудшает жизнь человека довольно сильно. Но вина в этом лежит вовсе не на «перестройщиках» – а на тех силах, которые до данного суперкризиса смогли довести общество. Впрочем, это (процесс изменения общественного устройства), понятное дело, отдельная большая тема. Пока же «сталинисты» (и не «сталинисты») уверены в том, что жизнь народа из-за их действий ухудшится, то никакого влияния они, разумеется, не получат. К сожалению, именно так думает значительное количество людей, настроенных на «реальную» революцию (в противовес «розовым» левым, мечтающим улучшить жизнь путем «декоративных» реформ, а то и вообще, путем «улучшения нравственности».
Ни то, ни другое, естественно, не ведет к победе. Впрочем, нам так же известно и то, что к ней ведет…
Почему СССР победил? - Антидот
sl-lopatnikov.livejournal.com/1494225.html
14 июл, 2016 в 10:08
Мой прошлый пост вызвал море кучу негодования: "Как же так? – Человек предлагает отнять святое – двухнедельную новогоднюю пьянку и субботы, и даже отпуска сократить! – Кошмар! Ужас!".
При этом аргументы против варьировались от "все и так так работают", "вот еще – работать!..." до типа "глупость какая" без аргументов..
Ну да бог с ним. Просто напомню: в конце тридцатых годов неизбежность войны накатила на страну. Какие меры были приняты в связи с этим? А вот какие:
Как СССР победил?
1. В 1938-1940 гг. многие нарушения трудовой дисциплины (прогул, опоздание на работу, выпуск бракованной продукции, самовольный переход на другое предприятие и др.) стали рассматриваться, как уголовное преступление.
2. Утверждение Постановлением СНК СССР от 20 декабря 1938 г. трудовых книжек для всех работников, проработавших более пяти дней, имело ярко выраженный административный («в целях учета рабочей силы») и даже карательный характер (выявить «не привлеченных к работе»).
3. Постановлением СНК СССР, ЦК ВКП (б) и ВЦСПС от 28 декабря 1938 г. «О мероприятиях по упорядочению трудовой дисциплины, улучшению практики государственного социального страхования и борьбе с злоупотреблениями в этом деле» стаж непрерывной работы, дающий право на получение очередного отпуска, был увеличен с пяти с половиной (ст. 114 КЗоТ 1922 г.) до 11 месяцев.
3. Постановлением СНК СССР от 25 октября 1940 г. было разрешено использовать труд женщин без ограничений во всех отраслях горнодобывающей промышленности, за исключением особо тяжелых физических работ. При этом в 1939 г. декретный отпуск был сокращен до 63 дней по сравнению с ранее установленными 16 неделями.
4. В соответствие с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 г. «О переходе на 8-часовой рабочий день, на 7-дневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода с работы рабочих и служащих предприятий и учреждений» рабочий день был увеличен до восьми часов в том числе для лиц с 16 до 18 лет.
5. Вышеназванным Указом от 26 июня 1940 г. запрещалось расторжение трудового договора в одностороннем порядке, что фактически означало прикрепление рабочего к предприятию. Прогул стал уголовно наказуемым деянием, а не дисциплинарным проступком.
Война, дорогие друзья, это не лобио кушать! – Победа требует напряжения все сил, как только ее тень появляется на горизонте!
Что касается предыдущего поста, то речь, на самом деле в нем идет не только о необходимости военной мобилизации (хотя трудно не заметить того, что ее необходимость растет не по дням, а по часам). Дело в в экономике.
Проблема в том, что сегодня в России бьются языками две группы полу-придурков (почему полу – поясню ниже).
Первая группа – Кудрявые, символизируемые "лучшим министром финансов все времен", тов. Кудриным, который справедливо, что характерно, утверждает, что инфляция гробит экономику, так как при высокой инфляции неизбежно высок процент по банковскому кредиту, он становится по существу, запретительным, а производство без кредита не живет. Не говоря о том, что планировать производство с мало-мальки продолжительным циклом производства невозможно, так как невозможно точно знать, сколько будут стоить сырье и комплектующие, которые будут нужны в процессе производства но не сегодня, а скажем, через месяц. Напомню, для осмысления проблемы, что корабли, к примеру, строятся годами. Заводы – тоже.
Так что прав Кудрин: инфляция – зло и ее надо давить. А давить инфляцию – означает ограничивать эмиссию (вброс) денег в любой форме – в том числе в виде инвестиций в долгосрочные проекты, которые дают отдачу долго. Фишка в том, что все деньги, вложенные в долгосрочные проекты быстро (эксперимент дает цифру примерно полгода) оказываются на потребительском рынке, и увеличение платежеспособного спроса неизбежно тянет цены вверх. Попытка же административно ограничить рост цен и установить их "ниже рынка" ведет к двум факторам – дефициту и появлению черного рынка (см пост-сталинский СССР, в котором "добрые" Хрущев и Брежнев увеличивали зарплату рабочим и крестьянам, не давая ценами компенсировать избыток денег.
Но кудринская правота в экономическом, я бы даже сказал, бухгалтерском, плане приводит к отсутствию всяких возможностей для модернизации и роста экономики. Но! – Какая модернизация, какой рост, если НЕЛЬЗЯ ИНВЕСТИРОВАТЬ В ДОЛГУЮ? – Это же стагнация, что и имеем.
Вторая группа – Глазастые (по имени их лидера Глазьева), которые бьют копытами и кричат: "ГДЕ РОСТ? ГДЕ РОСТ? – И они правы: страна добивает сталинское, советское, наследие. А что делать, если денег на развитие нет, и что хуже всего, их как справедливо утверждает Кудрин, их в экономику вливать нельзя!
Глазьев – будучи невеждой в экономике – несмотря на свои академические звания, упирает на "коэффициент монетизации", который, де, в России кратно ниже, чем в развитых странах. Но фишка в том, что будучи гуманитарием, он не в состоянии даже понять смысла пресловутого коэффициента монетизации. Он почему-то думает, что коэффициент монетизации характеризует "количество денег в экономике – тип если низок, то денег мало, если высок – то денег много... Хотя на самом деле он характеризует совершенно другое: отношение времени обращения денег в стране к периоду, за который рассчитывается ВВП (обычно год, но не обязательно). То ест на самом деле, коэффициент монетизации измеряет скорость обращения денег. А эта скорость зависит от сложности экономики – от длины производственных цепочек, по которым обращаются деньги: проста экономика, цепочки короткие – при прочих равных коэффициент монетизации будет маленьким, сложная, "большая" экономика – большим. Замечательный пример, опровергающий бредни Глазастых – это Югославия времен кризиса: вот уж где денег было завались – триллионами считали в быту, а коэффициент монетизации в это время был равен 0.01! – то есть деньги обращались в течение 3 дней – ибо каждый пытался их потратить здесь и сейчас, так как завтра они уже теряли цену.
Короче, с Глазьевым все наоборот, чем с Кудриным. От идейно прав в социальном плане: нужно развитие и, следовательно ИНВЕСТИЦИИ В ДОЛГУЮ. Но он не прав экономически: в силу структуры российской экономики, качественно иной, чем на Западе, инвестиции в долгую очень быстро приведут к инфляционному шоку и окончательному развалу экономики!
То есть долгие инвестиции жизненно необходимы, но невозможны по бухгалтерским причинам!
Это противоречие. Но противоречие кажущееся, ибо грамотный ответ очевиден: нужно освободить часть людей для участия в долгосрочных инвестиционных программах БЕЗ УВЕЛИЧЕНИЯ ОБЩЕГО ФОНДА ЗАРАБОТНОЙ ПЛАТЫ, ТАК, ЧТОБЫ НЕ НАРУШИТЬ БАЛАНС МЕЖДУ СПРОСОМ И ПРЕДЛОЖЕНИЕМ НА ПОТРЕБИТЕЛЬСКОМ, КАК МИНИМУМ, РЫНКЕ. Плюс, нельзя допустить снижения производства в уже имеющихся отраслях.
Сталин решал сходную проблему. Но у него был существенный трудовой ресурс: крестьяне и женщины. При этом, вовлечь в экономику и тех и других можно было практически не увеличивая общей денежной массы путем достаточно простых манипуляций. Сталин знал Маркса и потому понимал, что цена рабочей силы – есть цена ее воспроизводства, а воспроизводящая ячейка общества – это семья. Поэтому с точки зрения воспроизводства не имеет большого значения, платить 100 рублей на семью через главу семьи, или те же 100 рублей на двоих – мужу и жене. При этом трудовой потенциал, однако увеличивается, при вовлечении женщин в производство вдвое. Но, при капитализме, который шел ровно тем же путем, – это эксплуатация. При социализме же – это увеличение коммунистической доли общества – общественных фондов.
Однако в преддверии войны, СССР все равно был вынужден, как мы видим, озаботиться увеличением рабочего времени!
Сегодня такого резервуара как крестьянство и женский труд нет. Они исчерпаны.
Это и означает только одно: из этой ловушки можно выбраться ТОЛЬКО УВЕЛИЧИВАЯ ИНДИВИДУАЛЬНУЮ ТРУДОВУЮ НАГРУЗКУ. ИНОГО ПРОСТО НЕТ, нравится это кому-то или нет. Иного нет потому, что 2+2=4 и отменить это ни Глазьев, ни Кудрин не в состоянии.
Тогда процесс выглядит так: увеличение трудовой нагрузки сократит число людей, нужных для сохранения уровня производства в имеющихся отраслях – разумеется, ПРИ СОХРАНЕНИИ СЕГОДНЯШНЕГО УРОВНЯ ИХ ДОХОДОВ – и соответственно без ухудшения жизни за исключением единственного: продолжительности работы и длительности отдуха. Тогда выигрыш в доходах может быть направлен на инвестиции в те НОВЫЕ области, в которые сегодня инвестировать нельзя.
НРАВИТСЯ КОМУ-ТО ИЛИ НЕТ НО ИНОГО ПУТИ РАЗВИТИЯ У РОССИИ НЕТ. Точнее есть... Но долгий-долгий, когда капельные вливания, на которые согласится Кудрин не начнут влиять... Но за это время изменится ситуация и России окажется в ситуации вечно недостроенного моста: когда строительство подходит к концу – надо начинать перестраивать начало.
Другой вопрос, что для выхода из тупика нужна ликвидация капитализма. Иначе, увеличение труда обернется не ростом экономки, а увеличение темпов роста количества лондонской недвижимости.
Но верить в чудеса и надеяться что "прилетит вдруг волшебника в голубом вертолете" легче. Хотя, замечу, это сказочный вертолет совершенно не случайно голубой.
PS. Вдогонку про пенсионный возраст.
Просто, что б вы понимали: пенсионный возраст в 60 лет был установлен в середине 30-х годов, когда средняя ожидаемая продолжительность жизни в СССР была – 44 года, сегодня для мужчин из городского населения 72 года, а женщин и того больше. А пенсионный возраст тот – же. По "сталинским нормам", по доле доживших до пенсии, сегодня пенсионный возраст должен быть равен не 65 лет, а лет так 75-78.
И вообще, на самом деле пенсионный возраст правильно было бы определять по доле его перешагнувших. Эта доля не может превышать на самом деле без риска для стабильности экономики от силы процентов 10-15%. Иначе – работающие такую ораву прокормить не смогут. Это, естественно, речь о государственной пенсии бисмарковского типа, при которой работающие кормят пенсионеров.
Другой вопрос, что красиво жить никто запретить не может: хочешь идти на пенсию раньше – накопи сам и уходи хоть в 20 лет – если деньги есть, то и проблем нет. Гуляй на свои.
А вот чуда не будет. Ибо чудес не бывает.
Опять же, все дело в том, что камень падает вниз, а 2+2=4, а не 28.5.
stalinetz_s65
Лопатников просто выживший из ума колбасный эмигрант. Он время от времени с важным видом изрекал банальности левого толка типа «социализм есть отсутствие частной собственности на средства производства», чем шибко привлекал тех, для кого это банальностями не было. Попутно нёс бред типа вышеописанного, сдабривая его своей исключительной терпимостью и вежливостью…
opiat_5x5
Не в бровь, а в глаз!
Желание «поменьше работать, побольше получать» это, если разобраться, вполне обоснованный «социальный заказ» работников к работодателям – всемерно наращивать производительность труда. Ведь производительность труда определяется совершенством СП, а за него отвечает исключительно работодатель. Тогда как, работник просто физически не способен поднять производительность СП выше нормативной.
Выходит, что диктатура пролетариата (работника) это инструмент принуждения работодателя ко всемерному совершенствованию подотчётных тому СП, принуждение его к НТП. А что для пролетариата (работника) является объективным индикатором действенности его диктатуры? Очевидно, что рост его личного потребления (рост уровня жизни).
Значит, призыв «побольше работать, поменьше потреблять» это, по сути, признание «коллективного работодателя» в неспособности соответствовать своему предназначению – обеспечивать НТП. Т. е., признание своей недееспособности (некомпетентности и бесталанности).
blau_kraehe
Совершенно верно. К сожалению, в России сталинистами себя называют вообще очень многие, потому что это модно. КПРФ вот тоже сталинисты. И да, вот весь этот дискурс «при Сталине народ заставляли работать, нужна железная рука и т.д.»
В других странах это не так, и сталинист – фактически просто нормальный коммунист.
И естественно, революция приведет к улучшению жизненного уровня, уменьшению рабочего времени и т.д. За что же мы боремся? Впрочем, там, где я нахожусь, идея «затянуть пояса и работать ради великой цели» вообще не заинтересовала бы абсолютно ни одного человека. В России политический фон сложнее и пестрее…
|
